Воспоминания о жизни в военные годы Александрова Владимира Дмитриевича, жителя г. Новая Ладога Ленинградской области
Вероломное нашествие фашистской Германии на СССР 22 июня 1941 года оставило свой неизгладимый отпечаток на Новой Ладоге и в судьбе Владимира Дмитриевича Александрова, жителя этого города в Ленинградской области, моего отца.
На момент начала войны ему было пять лет, но он отчётливо помнит, как в этот день на проспекте Карла Маркса около наружных репродукторов собралось практически всё население города. В угрожающей тишине люди слушали тревожное сообщение о начале Великой Отечественной Войны с Германией. 25 июня вместе с другими ладожанами семья Володи провожала на фронт его отца Дмитрия Ивановича.
Семья Владимира Дмитриевича не была эвакуирована, всю войну находилась в Новой Ладоге по причине того, что его мама, Серафима Александровна, работала рабочей в столовой плавсостава Северо-Западного Речного Пароходства. Кроме основной работы, жители привлекались на строительство оборонительных сооружений вокруг города. Мама маленького Володи участвовала в строительстве противотанкового рва на окраине города, где до сих пор остались от него ямы и валуны.
Серафима Александровна Александрова (в девичестве Гуляева) была родом из села Городище Новгородской области. Село в конце 1941-го года было оккупировано. В оккупации умерла ее мама Мария Александровна Гуляева. Родовой дом немцы при отступлении сожгли, как и все дома в селе, а красивый собор в селе взорвали. Много родных на момент начала войны жили в Ленинграде. В блокадном кольце со своими семьями оказались два брата Серафимы Александровны, мои дяди - Алексей и Николай, а также ее сестра и моя тетя - Анна.

Вова с бабушкой Марией в с. Городище
Дядя Алексей - умер от голода в конце 1941-го года, тётя Дуня (жена Алексея) осталась жива. Их детям Нине, Вите и Вере в блокаду было 21, 14 и 17 лет. Сестры работали, получали карточки служащих, а Витя подростком вытачивал снаряды и в итоге даже после войны так и не изменил этой профессии.

Двоюродные Нина, Витя, Вера 1937 год. До БЛОКАДЫ - 4 года
Дядя Николай служил в составе Ладожской Военной флотилии главстаршиной отряда бронекатеров. Его сын Донат в 18 лет в первом же бою остался без правой руки. Владислав и Юрий (два других сына Николая) – смогли пережить блокаду , а сыновья тёти Анны - двенадцатилетний Коля и четырнадцатилетний Женя - умерли от голода….
Владимир Дмитриевич вспоминает, как страшны были ночные бомбёжки, когда с самолётов сбрасывались осветительные бомбы на парашютах – всё освещалось неестественным светом, раздавалась стрельба зениток, звук моторов, трассирующих пуль, грохот взрывов. Самый крупный налёт был летом 1943, когда свой смертоносный груз на городок сбросило 102 самолёта. В эту бомбёжку Володю, не успевшего добежать до бомбоубежища, взрывной волной оторвало от земли метра на полтора и со всей силы отбросило на доски забора.

Володя 1943 год
Продовольственные карточки в военные и первые послевоенные годы были на все виды продовольствия: хлеб, крупы, жиры и т. д. Без карточек невозможно было купить никаких продуктов. Несмотря на боевые действия на Ладожском озере, рыбаки, в основном старики и подростки, вели промысел. Однажды, когда Володя был на берегу, подошла лодка с уловом. Знакомый рыбак дал мальчику большущего угря. В те голодные годы это был царский подарок! Живой угорь был слишком велик и силён для шестилетнего парнишки. Рыбина вырвалась из ручонок и ушла в воду….

1942 г. Володя с мамой Серафимой Александровной
Три военных года с 1941 по 1944 в Новоладожской школе №1 располагался военный госпиталь. После его ухода в помещениях долго сохранялся запах лекарств. На третьем этаже до конца войны оставалась действовать Школа юнг Ладожской Военной Флотилии. В подвале школы были устроены камеры предварительного заключения для дезертиров, мародёров, вражеских агентов, подававших немецким бомбардировщикам сигналы ракетами.
Наступило 1 сентября 1944 года и, впервые за последние 3 года, начались занятия в Новоладожской школе. Под звуки школьного звонка Володя Александров впервые с другими ребятами вошёл в свой класс. Его первой учительницей стала Зоя Петровна Буянова (Бушуева). Во время войны она работала операционной медсестрой в Водной больнице Новой Ладоги. Ей приходилось часто выезжать с бригадой медиков на Дорогу жизни для оказания помощи раненым. Она и сама получила ранение при бомбёжке в Кобоне. Ребята гордились тем, что их учительница была награждена боевой медалью «За оборону Ленинграда». В те годы все воины и труженики тыла носили свои награды почти всегда.

1 класс 1944 г. Верхний ряд первый слева - Володя
Из-за того, что в школе занятия не проводились несколько лет, в первом классе собрались дети от 7 до 10 лет. Володе было 8 лет. С ладожанами учились ребята из соседних с городом деревень - Юшково и Иссада. Несмотря на отсутствие транспортного сообщения, они никогда не опаздывали и не пропускали уроки.
На уроках ребятам всё было интересно. Но учиться было нелегко, не хватало учебников, тетрадей, письменных принадлежностей. Классы нуждались в ремонте, парты были разного размера, частично повреждены. В 1945 году старые парты были заменены на трофейные - финские, они были гораздо удобнее прежних. Вместо портфелей или ранцев многие приходили в школу с сумками от противогазов или сшитыми матерями тряпичными «авоськами». Некоторые ребята носили тетради в офицерских планшетах.
В военные годы была проблема с питанием. Часто Володя с одноклассниками приходил на уроки полуголодными. Поэтому огромной радостью для них были дни, когда учительница выдавала им на завтрак по небольшому кусочку хлеба, посыпанного сахарным песком. Было очень вкусно, но мало! Однажды к празднику Октябрьской революции (7 ноября) ученикам младших классов выдали по полбуханки белого ситного хлеба на сахарине. Вот был настоящий праздник!
Первый класс Володя Александров закончил в Победном мае 1945 года. Он вспоминает, что погожим майским днём он с друзьями играл во дворе. Вдруг они услышали звук летящего с Запада самолёта. Это был ночной лёгкий бомбардировщик «ПО-2». Мальчишки уже научились за время войны разбираться в военной технике. Самолёт стал разбрасывать над городом листовки. Они бросились подбирать их. Как хорошо, что Зоя Петровна научила ребят читать! Это был текст Акта о капитуляции фашистской Германии и поздравления Верховного Главнокомандующего Сталина советскому народу с Великой Победой. И была всеобщая радость, и были слёзы утрат…
Всё закончилось благополучно….
(1937 – 1945)
МОИ ВОСПОМИНАНИЯ

Как быстро летит время…. Как стремительно меняется всё вокруг…. Как не похож мир моего детства на жизнь современных ребят. Но, видите, как хрупко сегодняшнее благополучие. Всё это электронное устройство нашего быта, учёбы и развлечений может разрушиться в любой момент, и тогда станут важными самые простые потребности, без которых невозможна жизнь человека. Если задуматься об этом, то мои маленькие рассказы – воспоминания о таком далёком детстве, станут читателям немного ближе….
1937 г., ул. Ворошилова, д.14
Полёт
Мне - 2 года. Лето. Яркое солнце. Отец на работе, а мама заболела. И некому со мной выйти на улицу погулять. Дверь приоткрыта. Что, если…. И вот я уже в ОБЩЕМ коридоре. Гуляю самостоятельно. Скрипят деревянные половицы. Подхожу к соседским дверям. Здесь – «тяф – тяф» - звонко лает собачка. Я с ней хорошо знаком, только издали. Подходить мне к ней не разрешают. За другой дверью – тишина. Не интересно! Из-за третьей - вкусно пахнет супом. Так я недолго прогуливался, рассматривая трещины на крашеных стенах. Не успел поймать ни паучка, быстро убежавшего куда-то под потолок, ни важную полосатую кошку, которая даже не взглянула в мою сторону, но ловко проскользнула мимо. Добрался до открытого окна, что в конце коридора. А за окном - столько интересного! Весёлые крики, скрип телеги, стук топора…. С дровяного ящика на старую тумбочку, с тумбочки на подоконник. Как хорош летний день! Я даже засмеялся от радости. Я так высоко, но не знаю, что такое страх. Вот птички же не боятся, летают себе. Может быть, я потянулся за каким-нибудь воробышком, или двухлетний малыш смело шагнул вперёд, но меня в густых зарослях крапивы и лопуха нашёл сосед с первого этажа дядя Гриша Фрейдзон. Отнёс к маме. Всё закончилось благополучно.
1941 г., ул. Володарского, д. 5
Война
Мне исполнилось 5 лет, когда началась Великая отечественная война. «Война, война…. Война!» - слышалось со всех сторон. Мы с ребятами побежали скорей к репродукторам в центре города. Из чёрных прямоугольных вытянутых труб неслись не очень-то понятные мне слова, но я почувствовал, как воздух был наполнен тревогой. В толпе плакали женщины, мужчины сурово молчали.
Отец, Дмитрий Иванович Александров, был призван в армию через два дня. Было решено, что мы с мамой переедем ул. Володарского в квартиру её тёти (А. К. Мухиной), которая была в эвакуации. Наверное, она была, насколько я помню, удобнее, там был даже отдельный туалет, а не один на целый этаж. Многие думали, что война скоро закончится, но время шло, летнее тепло сменили промозглые осенние ветры. С каждым днём становилось голоднее и холоднее. Город бомбили. Как это было страшно! До сих пор я будто вижу и слышу ночные налёты. Жуткая картина, когда чёрное небо взрывается светящимися бомбами, огненными разрывами зенитных снарядов, следами трассирующих пуль. А страшный, «нудный» рёв вражеских «Юнкерсов» долгие годы снился мне….

Д. И. Александров, инвалид войны
- Быстрее. Одевайся. Быстрее!!! - торопит мама меня. Нужно бежать. Спрятаться. Потому что бомбёжка, потому что очень страшно. Быстро из дома. Вниз, на первый этаж. На улицу. В огороде папа выкопал глубокую яму, там можно спастись. Вокруг страшный грохот, вой, всё мелькает. Нет. Не успеть. Взрывы всё ближе и ближе. Мы ложимся под лестницу у выхода. Я прижался к доскам пола. Вдруг совсем рядом, одна за другой разорвались две бомбы. Какая-то сила подбросила меня и швырнула о лестницу…. Очнулся я на руках у плачущей мамы. Налёт закончился. Мы остались живы, и дом наш не был разрушен. Эта страшная ночь закончилась благополучно для нашей семьи….
1941-1942 гг. Ул., Урицкого, д.7
Карточки
В 1941-1942 годах мы с мамой жили в основном у её старшей сестры Антонины, тёти Тони. Точно не помню, сколько нас там было, но все поддерживали друг друга. В военное время страшны не только бомбёжки и обстрелы. Первая военная зима казалась особенно холодной и голодной. Уже была блокада в Ленинграде. Приходили баржи с измождёнными людьми. Когда ходили к родственникам в Загородье, то видели огромные (или они тогда такими мне казались) штабеля ящиков, коробок, замороженные коровьи туши. Мама говорила, что это для Ленинграда….
Есть хотелось постоянно. Лакомствами казались «загуста» и «дурында». Загустой называли кашу - болтушку из муки. Муку эту ладожане добывали на реке с потопленных барж. А дурында готовилась из льняного жмыха, пропитанного чем-то сладким. Это было уже просто пирожное! Немного привычных продуктов – хлеба, сахара, круп, масла можно было купить только по продуктовым карточкам. Их выдавали раз в месяц. Без них – голодная смерть….
Сижу у окна, за которым холодный серый зимний день. Чтобы я не скучал, не бродил без толку по комнатам, «не лазил куда не следует», мама дала мне посмотреть книжки дяди Андрея. Листаю страницы. Мало в них картинок! Читать-то я ещё не умею.
- Симочка! – зовёт тётя Тоня мою маму - Симочка! Ты не видела карточки? Надо бы их отоварить.
- А разве их нет в столе? Там, в ящичке? – встревожилась мама.
- Нет.
Вот уже они вдвоём ищут эти важные бумажки сначала в привычных местах: ящиках столов и комода, в красивой вазочке, за иконой. Потом там, где карточки могли оказаться только чудом: под подушками, в коробочке с письмами…. Голоса становятся всё тревожнее, тётя Тоня начала плакать. Я подбегаю к ним.
- Вова! Ты не знаешь, куда могли пропасть карточки?!
Я мотаю головой. Очень хочется помочь, хоть не всё понимаю, но чувствую, что произошло что-то страшное. Мама объяснила, как выглядят карточки, что нужно искать. Прошло совсем немного времени, и я с гордостью принёс моим родным карточки, которые «оказались» среди страниц книги с самыми красивыми картинками.
- Нашёл! Молодец! – целует меня мама.
- И как они в книгу-то попали?! - щурится тётя Тоня.
Всё закончилось благополучно.
1942 г., Ул., Урицкого, д.7
ул. Володарского, д. 5
Отец
Шёл второй год войны и отец ушёл на фронт. Моя мама, Серафима Александровна Александрова, работала разнорабочей в столовой для работников Северо-Западного речного пароходства. Часто она потом говорила, что это спасло нам жизнь в то трудное голодное время, а нашу семью от эвакуации, хотя меня могли принудительно эвакуировать и одного из прифронтового города. По улицам ходили патрули, они могли войти в любой дом в поисках подозрительных посторонних. Дома у меня было место, куда я прятался от строгих военных. Квартиры в наших деревянных домах отапливались круглыми печами, которые стояли в углу комнаты. Мне было всего шесть, я, видимо, был очень худеньким, потому и мог спрятаться в маленький промежуток между печкой и стеной. Однажды, правда, меня нашёл там патрульный, услышав подозрительные звуки, но и тогда всё окончилось благополучно – я остался с мамой.
В начале войны маме пришлось, вмести с другими ладожанами, работать на строительстве оборонных сооружений на подходах к городу, тогда меня оставляли у соседей. На работу же в столовую она всегда брала меня с собой, ведь я был ещё дошкольником. Помню, что приходилось прятаться от начальства под столом вместе ещё с одним мальчиком, Виталиком (его мать Мария Алексеевна Щеглова тоже работала в столовой). Мы были ровесниками, и нам было весело, несмотря ни на что. Я проводил в столовой целые дни, пока не вернулся отец.
Мы с тётей Тоней дома. Рая, её дочь, уходя, дала мне пару листов бумаги и «химический» карандаш. Рая перед войной закончила школу. Она была сильной и смелой, могла переплыть широкий Волхов. А ещё у неё была длинная толстая коса. Вот какая была у меня сестра, двоюродная.
- Рисуй – сказала мне она, и я послушно водил карандашом по бумаге. «Химический» карандаш волшебный, если его «послюнявить», то скучные серые линии становятся сине-зелёными.
Вдруг я услышал незнакомый голос. Выглянул на кухню. Пришёл какой-то дядя военный. Я моментально спрятался за печку. Но карандаш не бросил. Шаги военного всё ближе.
- Вовка! Ты меня не узнал? Это папа.
Всё закончилось благополучно. И даже радостно!
Отец вернулся совсем. Зимой 1942 года его тяжело ранили и после госпиталя отправили домой. Его правая рука очень плохо двигалась, шрам был от локтя до запястья. Да и другие раны давали о себе знать. Он стал инвалидом. Отец служил артиллерийским разведчиком в пятой бригаде морской пехоты. Воевал на «Ораниенбаумском пятачке», награждён медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «Орденом Красной Звезды», «Орденом Отечественной войны I степени».
1943 г., ул. Ворошилова, д.14
Игрушки военной поры
Когда вернулся отец, мы перебрались в нашу квартиру. Папа получал небольшое довольствие, иногда подрабатывал, поэтому мог за мной присмотреть. Мне уже не нужно было ходить на мамину работу, да я и подрос, обзавёлся друзьями – мальчишками. Война ушла из нашего города в 43 году, корабли Военной ладожской флотилии тоже покинули Новую Ладогу, ушли на Балтику. Освободились здания, которые занимали штаб Флотилии, комендантская рота охраны, ремонтные мастерские, редакция военной газеты, мастерская по ремонту стрелкового оружия….. Вот нам, мальчишкам, было раздолье! Ведь там остались груды винтовочных, пистолетных, пулемётных гильз, «наших» и трофейных, множество деталей и частей от винтовок, автоматов, чем мы и воспользовались для своих игр.
Мы много «воевали», подражая взрослым. У всех были деревянное оружие, из разных металлических частей мы собрали «пулемёт Максим» и часто одерживали победы, когда вели бои «улица на улицу», ведь «фашистами» не соглашался быть никто. У меня был даже «почти настоящий» неисправный дуэльный пистолет, подаренный мне начальником милиции, который дружил с моим отцом.
Весной этого же года ещё несколько таких барж были подняты со дна озера и лежали. На городском пляже среди груды искорёженного металла, которые раньше были кораблями и самолётами мы находили много снарядов. Бросали в них камни, извлекали порох, похожий на серые макароны того времени. Так мы их и называли - «макароны».
Под крыльцом нашего дома мной было припрятано немало этих пороховых «макарон», которые мы с приятелями с удовольствием поджигали. Я так никогда и не признался родным, какой опасности подвергал свою семью и соседей. Сначала – чтобы не отобрали, потом после нескольких трагических случаев со знакомыми ребятами, пришло осознание опасности, и я уже молчал, чтобы не расстраивать родных.
Но, хорошо, что для нас всё закончилось благополучно…
1945 год. Победа!
Первый класс я закончил в Победном мае 1945 года.
Погожим майским днём он с друзьями играл во дворе. Вдруг они услышали звук летящего с Запада самолёта. Неужели опять немцы?! Но мы уже научились за время войны разбираться в военной технике. Это был наш ночной лёгкий бомбардировщик «ПО-2». Самолёт стал разбрасывать над городом листовки. Они бросились подбирать их. Это был текст Акта о капитуляции фашистской Германии и поздравления Верховного Главнокомандующего Сталина советскому народу с Великой Победой….
То-то была радость! В городе был просто праздник!

Владимир Дмитриевич Александров,
83 года