Новости Ленинградской области

«Ленька, вылезай, я знаю, что ты там!»

Сегодня мы публикуем заключительную часть письма нашего читателя Леонида Захарова о его детстве, опаленном войной 1941-1945 годов. Вместе с родителями он пережил оккупацию их деревни Чирковицы в Волосовском районе.

В предыдущей публикации история закончилась тем, как чудом оставшиеся в живых селяне, возвращаясь из лесного укрытия в родную деревню, встретили освободителей, и радости от этого события не было предела.

«Около здания почты стояло много машин и военной техники, офицеров, – продолжает Леонид Николаевич, которому в то время было семь лет. – Я подошел к зданию с вывеской «Чайная», слышу – во дворе играет гармонь. Зашел посмотреть, а там девушки поют, танцуют, вовсю идет веселье. Мальчишки говорят: «Немец в плен сдался, пойдем посмотреть». Двое бойцов в одних гимнастерках, с автоматами, вывели немца с поднятыми руками, в зеленой шинели, из погреба. Немец как немец».

Леонид постоял и пошел по родной деревне, где совсем недавно хозяйничали оккупанты, к дому. Видит – на дороге стоит танк, наш Т-34, весь обгорелый, его немцы сожгли из огнемета. А недалеко от дома – еще один танк, целехонький – немецкий «Тигр», его уже «оккупировали» вездесущие мальчишки. У всех тогда было одно желание: чтобы этот «железный монстр» больше никогда не стрелял по советским жителям.

«Подхожу к своему дому, смотрю – входная дверь в сени снята, в нескольких окнах нет стекол, – рассказывает автор письма. – Подошли мои. Бабушка стала топить печку, а мама прибирать в избе и затыкать дыры в окнах. Я побежал опять на улицу, ведь там столько интересного. Заглянули мы с ребятами за последний дом, а там пушки – как стояли, так и стоят, стволами вверх. Мы, конечно, туда. Лазаем, трогаем, смотрим в оптические приборы. Я хотел снять один из них, но бесполезно. А вот ящичек, в котором приборы обычно хранятся, мне удалось снять, сейчас мои правнуки хранят в нем игрушечные машинки. Стали мы дальше осматривать технику».

Маленьких «исследователей» привлекла еще одна деталь – цветная веревка, которая висела на одной из пушек. Дети есть дети, хотели отвязать – не вышло. Подошел паренек, начал дергать, пытался оторвать.

«Я тем временем стал ковыряться в ящике со снарядами, хотел достать красивую цветную катушку, которая предохраняет носовую часть снаряда от ударов, – вспоминает Леонид Захаров. – И вдруг что-то как даст мне по голове! Я упал в снег, смотрю – мои товарищи убегают. И я, не помню, как со страха очутился в хлеву, где всегда прятался, когда немцы в нас стреляли из автоматов и пистолетов».

Для Леонида хлев стал отличным наблюдательным пунктом. «Я очухался и стал смотреть, что делается около дома. Из деревни подошли жители, спрашивают друг у друга, что взорвалось, все ли живы. По дороге двигалась колонна военных. Подъехали легковые автомобили, из которых вышли бойцы с автоматами. Офицеры подошли к собравшимся. Майор стал спрашивать, кто стрелял из орудий. Женщины отвечали, что возле пушек крутились мальчишки. Майор велел нас позвать. Вдруг слышу, бабушка мне кричит: «Ленька, вылезай, я знаю, что ты там!»

Когда Леня вышел из хлева, бабуся стала вразумлять внука: «Эвон, что придумали! Из пушек палить! Вот заберут вас, посадят, тогда узнаете».

Перепуганный Леня, у которого душа ушла в пятки, подошел к собравшимся, где уже стояли и плакали другие озорники. Он, понимая, что виноват, тоже заплакал. Майор строго допрашивал одного из ребят, который сквозь слезы отвечал: «Да, я хотел оторвать веревку, дернул, и тут как бабахнет…»

Оказалось, что снаряд из выстрелившей пушки упал за деревней Негодицы, недалеко от дороги, и вызвал жуткий переполох. Как раз в этот момент по дороге двигалась колонна военных машин. Услышав грохот, бойцы повыскакивали и заняли оборону. А жители собрались на стихийный сход.

«Когда селяне и военные услышали ответ парня про веревку, все громко засмеялись, а мы еще сильнее заплакали, – добавляет Леонид Николаевич. – Но бойцы стали нас успокаивать: «Не бойтесь, не заберем». Дали нам по куску колотого сахара. Я побежал в избу, и мы с братом стали смаковать этот кусок».

На этом военное детство Леонида Захарова не закончилось – шел 1943-й год. Впереди, как он пишет, их ждало самое интересное – «игрушки», оставшиеся после фашистской оккупации деревни, валялись везде. Но некоторые из этих «игрушек» были очень опасными. И самым главным желанием того поколения всегда было одно – лишь бы никогда больше не было войны.

Фото: pxhere

Автор: Михаил Козлов