|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Леноблинформ продолжает викторину, в которой нужно угадать, какое из стихотворений написано рукой классика, а какие стихи прислали в редакцию читатели.
«Не узнать стихотворение Гумилева - это, конечно, надо постараться... По-моему, только первоклассник не заметит, как эти строки выделяются на фоне прочего «творчества», - пишет в комментариях к очередному туру викторины читательница по имени Степанида.
Другой читатель, Анатолий, с ней не согласен.
«Не надо упрекать всех в незнании классики, - возражает он. - Нынешние старшеклассники вряд ли знают эти стихи. А Северянина из четвертого тура вообще трудно узнать!»
А как вам показалась эта задача? Сумели ли вы хотя бы в одном туре правильно угадать, какое из стихотворений написано известным поэтом? А может быть, вы и сам поэт, и пишете не хуже гениев?
Ждем ваших отзывов и новых стихотворений, их можно прислать на электронный адрес fotolenobl@yandex.ru! А пока – очередной тур викторины.
Напомним, четыре из пяти этих стихотворений присланы нашими читателями, участниками конкурса «Таланты и графоманы» на «Леноблинформ», одно – написано классиком. Попробуйте угадать без подсказок, какое именно.
Исповедь старого дивана
Пишу. Зачем, и сам того не знаю:
Не может у дивана быть потомков.
Но кто-то, может быть, и прочитает,
И выбросит потом, небрежно скомкав.
Я стар, как мир. И выцвела обивка.
Местами кошка когти приложила.
Давно уж нет на свете той паршивки,
А я пока скриплю себе вполсилы…
За век диваний всякое бывало:
Сменил я три квартиры между делом,
Ношу сейчас седьмое покрывало
(Шестое у камина обгорело).
Любовных сцен я повидал в излишке:
Шальные, прямо скажем, были ночи!
Потом по мне запрыгали детишки
(Признаюсь, был немного и подмочен).
Но чаще с ностальгией вспоминаю
Привычные вечерние сюжеты,
Когда хозяин, выпив кружку чаю,
Шуршал в моих объятиях газетой.
Прошло три года, как его не стало -
Хозяйка в миг на десять постарела…
Но так же стелет мужу одеяло,
Разглаживая складочки умело,
Морщинистой дрожащею ладошкой
Пуховую подушку поправляет,
Вздыхает и садится у окошка,
И кулачками слёзы вытирает…
От жалости дрожат мои пружины:
Недолго нам с хозяйкой до погоста…
Гордился я: заслуженный, старинный…
Да что там говорить? Я – мебель просто…
Городская сказка
Профиль тоньше камеи,
Глаза как спелые сливы,
Шея белее лилеи,
И стан как у леди Годивы.
Деву с душою бездонной,
Как первая скрипка оркестра,—
Недаром прозвали мадонной
Медички шестого семестра.
Пришел к мадонне филолог,
Фаддей Симеонович Смяткин.
Рассказ мой будет недолог:
Филолог влюбился по пятки.
Влюбился жестоко и сразу
В глаза ее, губы и уши,
Цедил за фразою фразу,
Томился, как рыба на суше.
Хотелось быть ее чашкой,
Братом ее или теткой,
Ее эмалевой пряжкой
И даже зубной ее щеткой!..
«Устали, Варвара Петровна?
О, как дрожат ваши ручки!» —
Шепнул филолог любовно,
А в сердце вонзились колючки.
«Устала. Вскрывала студента:
Труп был жирный и дряблый.
Холод... Сталь инструмента.
Руки, конечно, иззябли.
Потом у Калинкина моста
Смотрела своих венеричек.
Устала: их было до ста.
Что с вами? Вы ищете спичек?
Спички лежат на окошке.
Ну, вот. Вернулась обратно,
Вынула почки у кошки
И зашила ее аккуратно.
Затем мне с подругой достались
Препараты гнилой пуповины.
Потом... был скучный анализ:
Выделенье в моче мочевины...
Ах, я! Прошу извиненья:
Я роль хозяйки забыла —
Коллега, возьмите варенья,—
Сама сегодня варила».
Фаддей Симеонович Смяткин
Сказал беззвучно: «Спасибо!»
А в горле ком кисло-сладкий
Бился, как в неводе рыба.
Не хотелось быть ее чашкой,
Ни братом ее и ни теткой,
Ни ее эмалевой пряжкой
Ни зубной ее щеткой!
О вечном
Шептала мне листва вчера,
Что по ночам ей зябко стало,
Злой ветер треплет до утра
И что терпеть она устала.
Ничто не вечно под луной –
Ковер из листьев под ногами.
Судьба смеется надо мной,
Как знать, что будет завтра с нами?
Придет весна, и вновь листва
Пробьется в свет из нежных почек.
Таков наш мир, и жизнь права...
Но что-то нервы мне щекочет.
Исповедь
Арифметике не верь –
Не такой я старый зверь,
Ибо даже у старенья
Скорость есть и ускоренье.
Просто жить я торопился,
Вот и возраст накопился.
И статистике не верь –
Не такой я частый зверь,
Ведь на каждом я шагу
Попадаться не могу,
И опять же, попадаясь,
Потихоньку вырождаюсь.
И глазам своим не верь –
Не такой я страшный зверь,
Если смотришь ты любя,
Если сердце у тебя –
Просто сердце, а не камень
И не дерево с сучками.
И словам моим не верь
Ты ни после, ни теперь.